Я родился в с. Преображенка в семье крестьянина – колхозника. Отец всю трудовую деятельность посвятил животноводству, был скотником, пастухом. Мама – на разных работах в колхозе. За безупречную работу в колхозе имени Фрунзе (такое первое его название) они премировались натурой – теленком, поросенком. И в целом колхозная жизнь на селе начала набирать положительный жизненный уровень, особенно после высокоурожайного 1937 года. И уже в начале сороковых годов сельчане начали жить благополучнее. Хлеб – всему голова. Жители села почувствовали радость в жизни. По-домашнему празднично справляли выходные: воскресные и праздничные дни. Такое настроение было и утром 22 июня 1941 года. Солнечный ясный день способствовал этому. Но так длилось недолго. Уже в начале девятого часа утра в село пришла печальная, омрачающая весть. Началась война! Фашистская Германия вероломно напала на нашу страну. В селе тогда почти ни у кого не было радио. Телефон и радио были только в правлении колхоза, в сельском совете и в почте. Но эта весть в миг облетела все село. И в каждом доме грусть, слезы. И уже на третий день толпы жителей со слезами шли в сельский совет, провожая своих родных и близких в армию. И так каждый день. А через 20-25 дней шли в село похоронки «Погиб, защищая свою Родину». Это продолжение той трагедии на всю жизнь у многих семей. Последние и окончательные слезы.

В первом году войны я учился в пятом классе. Из села ушла на фронт вся мужская рабочая сила. Их места заняли все трудоспособные женщины, старики, подростки. На уборку овощей привлекались и мы – школьники с 5 по 8 классы. Тогда в колхозе было две плантации – дальняя – 5-6 км, и ближняя – 2-3 км. Ходили пешком после уроков убирать свеклу, морковь, картофель, капусту. А в следующем военном году мы привлекались кроме работы на плантациях и на погрузку семян на посевную, перевозку и сортировку зерна в период уборки урожая. А так как основная тягловая рабочая сила были лошади, то и их осталось мало. Их много было привлечено в красноармейские подразделения на фронт. Там они были гораздо нужнее. А взамен их на работу в колхозе были привлечены индивидуальные коровы. Но они ведь не обучены. Мне пришлось рано утром ходить каждое утро за молоком в поле, так как мама работала на пахоте, бороновании, севе на коровах, там же и доила свою корову.

В 1943 году я окончил семь классов и пошел работать в колхоз – бригаду № 1 (тогда в колхозе было две полеводческих бригады). Рабочая тягловая сила была – оставшиеся лошади (и их не хватало), рабочие быки и индивидуальные коровы. На пахоте (весновспашка), бороновании, севе мы работали по очереди на каждом виде рабочего скота. Оплата с выработки – трудодни и печеный хлеб. Я почти бегом бегал домой вечерком с работы с куском хлеба в 800 граммов – обрадовать маму. И это за световой рабочий день.

После посевной я работал вместе с товарищем на сенокосе. Эта работа для нас была ещё тяжелее. Ибо мы косили люцерну «лобогрейками» на лошадях (сейчас мало кто знает и ведает, что это такое). На «лобогрейках» работали по два человека. Один за кучера, другой по благородному названию – «за барина». Работа «за барина» была почти не под силу. Ибо зеленая масса большая, а сидя на железном сиденье, надо успевать вилами эту массу вовремя отправить в валок. Хотя гон был не очень длинный (500-600 м), больше одного круга сил не хватало. Менялись – круг за кучера, круг «за барина». Питание и ночлег были в поле. Что могли сварить повара из скудных продуктов и привезенного из дома молока. Работали весь световой день. Бригадир – дядя Ваня Лысов – поднимал нас, говоря: «Ребята, вставайте, рассвело, лошадей пригнали, надо запрягать». До завтрака мы косили. Когда женщины начинали копнить скошенное (они ездили на быках – 8-10 км), мы начинали завтрак, и так каждый день, весь сенокос.

Затем началась уборка хлебов. Косили сначала рожь теми же «лобогрейками». Но было лучше, ибо масса была легче люцерны. Мы переезжали с поля на поле. Жили в степи, спали на соломе. И только раз в неделю бригадир отпускал нас в баню вечером, а утром снова в поле.

В конце августа я заболел брюшным тифом. Три недели лежал в больнице. Учебный год начинался с 1 октября. Меня мама повела в г. Пугачев поступать в «Тракторуч» учиться на токаря (там давали по 500 г хлеба), и моя сестра на тракториста там училась. Но секретарь посоветовала маме учиться мне в сельхозтехникуме (секретарь до этого работала учителем в с. Преображенке и знала меня). Я учился хорошо. Пришли мы в техникум, нам сказали, что приемные экзамены уже закончены. А так как я окончил школу только с двумя четверками, остальные пятерки, то меня приняли без приемных экзаменов на гидромелиоративное отделение. Это было 28 сентября, а с 1 октября начало занятий. В здании техникума был размещен госпиталь. Учились мы в двухэтажном доме около аптеки – в две смены. Жили сельские – в общежитиях, в которых зимой – холод. Дрова добывали как могли – сами. От голода и холода опухали руки. Из двух групп гидромелиоративного отделения (42 человека) в 1946 году окончило 12 человек. Но мы учились. А в выходные дни я уходил домой – помочь маме: привезти соломы на санях, пешком зимой (8 -10 км) дров принести из лесу, нарубить, убрать двор от навоза.

На практику, на работу в подсобное хозяйство техникума, ходили пешком. Вставали в 5 часов утра, ибо рабочий день начинался периодами с 7-8 часов утра. В 1944 году техникуму вручено Переходящее Красное Знамя за высокий урожай зерновых и овощных культур. Несколько улучшилось питание в столовой.

9 мая 1945 года мы еще спали в общежитии. К нам стучат в дверь, но никто не отвечает. Стучал Коля Ерофеев, наш одноклассник, и кричал: «Что вы спите, ведь война кончилась – День Победы!» Мы как по тревоге вскочили и вышли на улицу. Там вывешивали флаги, плакаты. Объявлен выходной день, и я пошел, как всегда, пешком домой.

Закончился и последний год учебы. Сдали госэкзамены. Вывешены списки, куда поехать работать по направлению. Ростовская область – 2 человека, Алтайский край – 2 человека, Саратовская область – 6 человек. Я со своим товарищем, Плоховым Евгением, написал заявление – ехать работать в Саратовскую область. Но на выпускном скромном вечере директор техникума, Татьяна Петровна Никитина, зачитала приказ о направлениях. Я направлен с Гусевым Виктором работать в Алтайский край. Он мне запомнился на всю жизнь. Кулцидинская степь, морозы зимой до 40-45 градусов. Семь раз обморозил нос. Одет плохо. Рабочие командировки в четырех районах. В селах ручным бурением строили колодцы для водоснабжения жителей сел, водопоя скоту. Это хорошая физическая, духовная и нравственная закалка.